Нашла старую статью о поэтике заглавия. Интересно теперь в ней выглядит этот английский контекст.
Механизм тождественности
заглавия «знаменуемому», или «означаемому» им тексту – одна из наиболее актуальных
и востребованных тем в современном литературоведении. Это далеко не случайно:
именно семантика заглавия как целеполагающего репрезентанта заключаемых и
раскрываемых в озаглавленном смыслов вызывает у исследователя самый живой и
непосредственный интерес, который можно проиллюстрировать словами Р. Барта
«Всегдашний художник, я из самой формы делаю содержание»[1]. Форма
заглавия отражает всю полноту метатекстуальности, поскольку с равной степенью
вероятности может помочь читателю (= исследователю) как в реконструкции
языкового объекта, так и в деконструировании его (символика «тайных» заглавий и
пр.).
Особенно интересны в этом
смысле случаи напрямую «неозаглавленных» текстов (прежде всего это касается,
естественно, поэтического языка), когда субъект «узнаёт» (о-главляет,
объективирует) их по первой строфе. Узус трактовки таких
заглавий-«микротекстов» может быть чрезвычайно широк и многообразен, позволяя
включать в своё «смысловое поле» в том числе и межтекстовые взаимодействия, предполагающие
бесчисленное множество коннотаций-«ризом». Именно о такого рода трансгрессивной
модели и пойдёт речь далее.
Итак, приведём в качестве
примера широко известное стихотворение Александра Блока, созданное поэтом 24
октября 1907 г., в начальный период т.н. блоковской «антитезы» — «О, весна без конца и без краю…»[2]. Во всех
изданиях поэтических сборников Блока оно открывает лирический цикл, названный
автором «поэмой», которая «<…> непосредственно примыкает к «Снежной
Маске»»[3].
Не будем останавливаться собственно
на архитектонике и замысле этого блоковского текста, а позволим себе обратиться
к «метафизике присутствия» его заглавия в бытийственности других текстовых
компонент, а именно – в русскоязычном переводе знаменитого тюремного послания
О. Уайльда «De profundis»,
осуществлённом вначале М. Ликиардопуло, а позднее – Р. Я. Райт-Ковалевой и М.
Н. Ковалевой[4].
Визуализация блоковского заглавия-первой строфы в текстах-переводах
уайльдовского письма представляется нам несомненной.
В первом случае переложения «De profundis»,
сделанном в России первым же русским переводчиком Уайльда М. Ликиардопуло в
1913 г., интересующие нас строки звучат следующим образом: «Когда-то вечно
царила весна в сердце моем»[5]. Как
видим, блоковская формула проявляется здесь в несколько «свёрнутом», как бы
«редуцированном виде»: если следовать «внешней» сюжетике межкультурных
взаимодействий, то весьма вероятно, что М. Ликиардопуло был знаком со
стихотворением поэта, к тому времени уже опубликованном.
Во втором случае блоковская
реминисценция раскрывает себя более полно, при этом вполне смыкаясь с
предшествующим текстом, вторя ему: «Раньше в моём сердце всегда была весна – без конца и без края [6]»[7]. По нашему
мнению, эта поэтическая рецепция (с вариативностью «осовремененного» окончания
«кра(я)/ кра(ю)») свидетельствует о том, что для более поздних переводчиков Уайльда
данное заглавие мыслится уже как некий вполне самобытный и даже в некотором
смысле «стереотипизированный» феномен, существующий как бы независимо от
первоисточника-стихотворения, образуя совершенно иной – русский, блоковский – контекст
в переведённом произведении.
Таким образом, блоковская
строфа-заглавие превращается в смыслопорождающий доминантный объект, который
уже не тождествен себе и порождает тройной дискурс:
редукция «первосмысла» (ранний перевод «De profundis») ® поле
«первосмысла» (начало блоковского стихотворения) ¬
контекстуализация «первосмысла» (современный перевод «De profundis»).
В предложенной нами весьма
условной схеме и ранний, и современный переводы уайльдовского письма апеллируют
к первоисточнику одинаково ретроспективно, бесконечно превращаясь, по выражению
Деррида, в то, чтобы стать «<…> эпиграфом к какому-то другому <…>»[8].
[1] Барт Р. Фрагменты речи влюблённого. – М.: Ad Marginem, 1999.
– С. 200.
[2] Блок А. Собрание сочинений в восьми томах. – Т.2.— М.–Л.: ГИХЛ, 1960.– С.272
[3] Там же. – С.432.
[4] Мы также сознательно не обращаемся
к английскому первоисточнику, поскольку нас интересует всё, связанное с
трансформациями, которые претерпел именно русский текст «De profundis» – прим. Е. Ч.
[5] Уайльд О. De profundis. Epistola: in carcere et vinculis / Авториз. доп. пер. с англ. М.
Ликиардопуло; с предисл. Р. Росса. – М.: Польза, 1913, б. г. – 74 с. —
(Университетская библиотека, № 182) – С.27.
[6] Курсив наш – Е. Ч.
[7] Уайльд О. Письма. – М.: Издательство «Аграф», 1997. –
С.203.
[8] Деррида Ж. Письмо и различие. – М.: Академический Проект, 2000. – С.3.
No comments :
Post a Comment