Tuesday 30 June 2015

Рандомные июньские tutti quanti из Manna Dew

Недавно вместе с почтой пришло вот это:


Всего-то навсего приглашение на воркшоп по ИЗО в колледже неподалеку, а подумалось о том, что все неспроста, и открытка посла от тех, что  понимает: “Человек сбьется с пути, потому что не знает дороги” и “Ночью парк стережем мы”.
***
Жизнь без пионов пуста и бессмысленна. Совершенно пуста и исключительно бессмысленна, да.


Oh this garden

Бывает, что выхожу в сад на пять минут — и застреваю там на час-полтора, а потом силой тащу себя в дом, работать.



Nothings and triviality

Недавно на улице позади себя услышала польскую речь — два голоса, мужской и женский, о чем-то тихо разговаривали, и до меня доносились обрывки фраз. Почему-то зацепили необычные мечтательные интонации в репликах: “Nie wiem... Nie pamiętam...”‚ — спокойно, чуть отрешенно повторяла девушка, мужчина неторопливо отвечал: “Nieważne, mogę to zrobić”, и все же их разговор звучал в небольшом рассинхроне, как если бы картинка в видео слегка опережала звук. Было жарко (теплые дни в Кембридже расслабляюще-прекрасны), я замедлила шаг, и они меня обогнали — каждый со своим телефоном. Реальность на минуту изменилась, превратив их для меня в пару собеседников, — соединила в плавной и странной беседе.

Monday 29 June 2015

Все о розах: часть 2

Иногда кажется, что розы растут прямо на глазах. А может быть, так и есть, просто глаз свыкся с розовой работой и воспринимает ее как необходимую и непрерывную часть повседневной жизни волшебного механизма.


Все о розах: часть 1

Роз в этом году уродилось на удивление много: зацвели алые на двери в палисаднике, желтые, кремовые, белые и розовые в основном саду. Картинок будет так много, что их придется разделить на несколько постов.


Пока я собираюсь с мыслями и пишу всякое для конференций, здесь снова появятся фото-посты. Лето выдалось удивительное, сад цветет, и будет жаль, если садовая хроника теплых дней совсем канет в лету.

Sunday 28 June 2015

It is happening again ©

Сеть принесла прекрасное:


Пожалуй, лучшее о Твин Пиксе за долгое-долгое время.

Saturday 27 June 2015

Historypin: карта эмоций викторианского Лондона

Недавно я разместила и здесь, и в ФБ карту литературного Лондона, опубликованную в Индепендент, и вот настало время инфу расширить и существенно дополнить.
Я уже давно хотела запостить ссылку на великолепный проект Historypin, смысл которого — создать (вернее, в некотором смысле пересоздать) литературно-историческую карту Британии. Одна из наиболее интересных частей сайта — картография эмоций викторианского Лондона, воссозданная с помощью отрывков из произведений литературы, где упоминаются те или иные улицы, представленные в зависимости от воли повествователя в печальном или радостном свете.


Создание этой особенной интерактивной карты стало возможным благодаря работе исследовательской группы Литературной лаборатории Стэнфордского университета, при активной поддержке центра по пространственному и текстуальному анализу (CESTA), а также при финансовой помощи Фонда Эндрю Меллона. Само же исследование анализирует особенности взаимодействия физического городского пространства и его литературных отражений, чтобы выяснить, как, во-первых, менялся Лондон в период с конца 18 по начало 19 вв. и, во-вторых, какие изменения претерпел за это время роман как литературный жанр: в частности, одной из главных задач исследования стала попытка сравнить эмоции, связанные с конкретными районами города в пространстве викторианского нарратива.
По-моему, вышло потрясающе.

Thursday 25 June 2015

В катаевской анти-биографии Ахматовой*, в общем, смешно и отвратительно абсолютно всё: и менторский тон с оттопыренным пальчиком “я додумаю за себя и за вон того парня”, и претенциозность, и заявка на истину в последней инстанции с многочисленными — и многозначительными — тире (“они не знали, она — судила” и проч.), и мерзейшая ложь, и истеричное “да бросьте вы, ни для кого она ничего не значила, да как она посмела — с одесской фактурой в питерский ряд”, а пуще всего — занятные проколы наподобие кухонного литературоведения на коленке и перлов “Анна Андреевна пишет об этой случайно узнанной новости гекзаметрами Васисуалия Лоханкина”. Гекзаметрами, my ass, гекзаметрами**! Лоханкин выл пятистопным ямбом: для красоты можно было бы ввернуть что-нибудь про псевдо-шекспиристость, но, с другой стороны, зачем вообще заморачиваться, когда почти кастальский источник бьет неиссякаемой пахучей струей.

Wednesday 24 June 2015

По недосмотру волшебству в сообщения сейчас свалилось послание из “того, другого” ящика, в который обычно попадают письма от нигерийских миллиардеров, Гарун аль-Рашидов, американских генералов-вдовцов в отставке и рейверов на пенсии. Послание было лаконичным и излучало некий старомодный оптимизм: “Friends? Indians and Russians are always good friends”. Хотела в ответ написать о Джавахарлале Неру, Индире Ганди, Радживе Ганди и Капитане Немо, но в последний момент отчего-то передумала. Хотя, так-то “Хинди руси бхай бхай”, само собой.

Tuesday 23 June 2015

Nothings and triviality

На автобусной остановке под пластиковым прозрачным козырьком стояли и сидели: пожилая китаянка с хозяйственной сумкой, толстая рыжая женщина в светлой футболке, двое подростков из Hills Road Sixth Form college в грязных толстовках с эмблемой школы, дядька-рабочий в оранжевой робе, сутуловатая девушка в очках — и высокий мужчина в черном фраке, белой манишке, с блекло-желтой розой в петлице и кофром в руках. Было жарко, от козырька на землю падала голубая тень, а все будущие попутчики автобуса, идущего в сторону деревни Черри Хинтон, смотрели в разные стороны, и только человек во фраке глядел через прозрачную крышу на край пресвитерианской церкви в нескольких метрах от остановки; ее закрыли с год назад.

Снова акцентное-задумчивое

За все почти три года жизни в Кембридже я как-то очень легко свыклась с мыслью о том, что всегда буду говорить по-английски с русским акцентом, не видя в этом особой проблемы (главное — чтобы понимали и не шарахались в сторону от ужаса) — какого-то душевного трепета и экзальтации (русское произношение как часть идентичности, сопутствующие рассуждения на тему, как это прекрасно и вот это все), впрочем, тоже не ощущалось — в общем, есть акцент и есть, можно вполне себе жить и с ним. Иногда, правда, на меня находило, и ужасно хотелось заговорить вдруг на RP (“What call would a woman with that strength in her have to die of influenza? What become of her new straw hat that should have come to me? Somebody pinched it; and what I say is, them as pinched it done her in” этцетера), но я отлично понимала, что это будет только дурашливая претензия, а я не ковер и не гортензия, поэтому всё ж не стоит, да и особых талантов к имитации у меня никогда отмечено не было.
Так продолжалось до недавнего времени, пока один из близких (англоговорящих) друзей не сказал мне вдруг, что говорю я, само собой, с акцентом, но периодами звучу прямо-таки по-канадски, что меня, надо признать, чревзычайно развеселило и даже как-то воодушевило. Я — и по-канадски! Пора в Торонто, где меня, конечно, только и ждут.
Так что, если где в Британии вдруг услышите на улицах канадско-русский прононс, знайте: это всё я, да.

Monday 22 June 2015

Nothings and triviality

Впервые после двадцатидвухлетнего (наверное) перерыва купила Сникерс — не спрашивайте почему, я и сама не знаю. Ну не пирожное Мадлен, конечно, но серый капор из ангорки, юбка из ядовито-бирюзового полиэстера с черной кружевной (!) подкладкой, которая носилась в университет с белой синтетической блузкой в упоительной вышивке со стеклярусом — все они встали перед глазами как живые.

Sunday 21 June 2015

Пунктиром

Выходные получились немного нервными. О причинах писать не буду (нечего интересничать), хочу только, чтобы все поскорее успокоилось и стало как прежде. Пусть будет. 
Маленькая хорошая новость: снова услышалась с Владимиром Захаровичем, и это замечательно. 
Написала, наконец-то, заявку в Саарбрюкен — Пнин как тип странника из русского fin de siècle, вполне сравнимого с Дон Кихотом, Чайльд Гарольдом и Мельмотом-Скитальцем. Интересная тема вытанцовывается.

Friday 19 June 2015

До завтра нужно бы успеть написать заявку в Саарбрюкен, а я что-то совсем без сил. Но надо. Устала от всех этих паспортно-визовых треволнений.

Thursday 18 June 2015

День экзамена: tutti quanti

Ну что, поехала я в Питерборо сдавать английский тест. Подготовленная тема, по которой буду выступать в первом модуле теста — викторианство, кластеры — индустриальная революция, культура и искусство (прерафаэлиты), литература (Диккенс и Теккерей) и влияние на современность (сами понимаете что).
***
В поезде из Кембриджа до Или напротив меня сидел молодой парень со спокойным лицом, уткнувшись в свой телефон. Наконец, он дозвонился: “Здравствуйте, говорит имярек. Вы не могли бы передать моему лечащему врачу, что психиатр назначил мне новые таблетки, которые я начну принимать с завтрашнего дня. Не согласился бы он перенести прием на более раннее время?” 
В Или он вышел из поезда и бодрым шагом направился в сторону города — высокий, опрятно одетый, с пакетом Waitrose в руках. И мне стало почему-то нестерпимо грустно.
***
Во время регистрации на экзамен сегодня:
— Распишитесь, пожалуйста, в регистрационной книге.
Расписываюсь — ставлю свою обычную закорючку 'Ч' с закрученным кверху хвостом.
Регистратор, оживившись:
— Это ваша подпись?
Я (в некотором недоумении):
— Да, моя.

Wednesday 17 June 2015

Завтра новый English test

Завтра еду сдавать экзамен — снова в Питерборо. В письме от устроителей значится, что я должна взять с собой:
1. Форму с подготовленной темой, на которую буду выступать (у меня будет викторианство).
2. Удостоверение личности с фотографией.
3. Себя.
Именно в такой последовательности, да. Люблю скромность.
я шлейермахера читаю
и гельдерлина наизусть
в душе звенят эола струны
а на стене висит ковер

Tuesday 16 June 2015

Nothings and triviality (и немного недоуменно)

В связи со случаем Рэйчел Долезал внезапно © вспомнила свой шестилетней (кажется) давности опыт с афрокосами, которые я носила с огромным удовольствием несколько месяцев. Помню, как пара человек с удивлением меня спросили, является ли это неким манифестом в поддержку африканской культуры (какой из? их тыщи), я же с не меньшим изумлением отвечала, что, мол, никаких заявлений своей прической делать и не собиралась — просто захотелось новизны и нравится, как с ними выгляжу, да и все. Я, конечно, отдаю себе отчет, что случай Долезал не об этом, но при просмотре нескольких видео на тему у меня все же возникло смутное ощущение, что, помимо борьбы (и связанных с ней прогрессистских преференций), её, судя по всему, привлекала и чистая эстетика — просто, видимо, она сама себе больше нравилась с мелкими кудрями и слегка загоревшей кожей (мне, кстати, тоже: из неотчетливой снулой белорыбицы получилась зажигательная тетка с красивыми прозрачными глазами на смугловатом лице). Но подоплека, но идеологическая, так сказать база, под это подведенная... Нет, решительно не понимаю, Густав.

Monday 15 June 2015

Хельсинки осенью!

Мою заявку о блоковской переписке времен Первой мировой войны приняли в Хельсинки! Новость неожиданная (я подала ее совершенно без надежды, что смогу попасть в число выступающих) и тем более приятная. Ура!

Sunday 14 June 2015

Навеяно телегами борцунов за все хорошее против всего плохого (случай Тима Ханта vs улюлюканье профессиональных плакальщиков за вашу и нашу свободу):
давайте все бороться против
олег восторженно кричал
мы за мы все мы вместе сила
мы щас набьем тебе лицо

Saturday 13 June 2015

Вспоминательное-архивное, субботнее

Л. вспомнил сейчас, как лет 15 назад на одном из обедов в Клэр присутствовал Принц Филипп: официально он назывался Visitor, что можно примерно перевести как “почетный гость из королевской семьи”. Уже в процессе торжеств выяснилось, что Принц Филипп не пьет вина, и на кухне Клэр спешно стали искать — пиво для гостя! Все скоро разрешилось ко всеобщему удовольствию, а по окончании обеда, когда гости поднялись в каминную комнату наверху, где их ждали кофе, сладости и порт, Л. по случайности сел недалеко от Принца. Говорит, за столом не было никакого неловкого молчания, Филипп шутил с непринуждённым видом, и все присутствующие участвовали в разговоре. На тот момент гостю было уже около восьмидесяти лет.

Пунктиром

Выяснилось, что доблестное ведомство г-жи Мэй не может удовольствоваться результатами Life in the UK test и языкового экзамена, сданного почти три года назад в Москве. По новым правилам, под которые я подпадаю со своими иммиграционными документами, я обязана переподтвердить уровень своего английского в очередной раз, а это значит снова — здравствуй, Питерборо, аудирование, грамматика и проч., и проч., и проч. Черт знает что. Завтра зарегистрируюсь на ближайший по времени IELTS.

Thursday 11 June 2015

Nothings and triviality

Утром заговорили с Л. о неформальных сокращениях в русском языке.
— Понимаешь, — говорю, — люди в повседневности часто сокращают имена-отчества для экономии времени. Так, Александр Александрович превращается в СанСаныча, Сергей Андреевич в Сергея Андреича, Павел Иванович в ПалИваныча* и т.д. Не могу сказать, что это звучит так уж красиво, но для уха вполне привычно.
Л. (несколько раз пробует произнести “ЕленаЕвгенньна”; смотрит на меня немного озадаченно):
— А ты уверена, что так быстрее и, главное, легче?
— Конечно! — отвечаю. Произношу скороговоркой собственное имя — и впервые в жизни спотыкаюсь.
_______________
*ПалЫваныча, конечно же, как поправила меня Дина Махмудовна Магомедова.
***
Экая прелесть этот самый первый безымянный перевод Алисы “Соня в Царстве Дива” (читаю сейчас для доклада на сентябрьской кембриджской конфе). Порадовало имя кошки — Катюша, старательная перелицовка “curioser and curioser” в “чуднѣе и распречуднѣе” и некоторое недоумение Сони-Алисы, которая “даже путалась въ словахъ, и выражалась какъ-то не по-русски” [Карл! Sic!]. “Потону еще, чего добраго, въ собственныхъ своихъ слезахъ, и будетъ это мнѣ наказаніемъ, что бы я впередъ не плакала, какъ дура”. — Этого только не хватало.
...А вообще, очень динамично так читается — смесь “Городка в табакерке” с “...Ваня побледнел и сказал: «Нет, я косточку бросил за окошко»”.

Wednesday 10 June 2015

“Мои гогглы носят гогглы”

И сегодня же сеть принесла прекрасное, в котором, кмк, вся суть Стимпанка: “I'm so Steampunk that my goggles wear goggles”.

Еще немного нервно

Второй сложный день — о причинах писать не буду. Кажется, упоминать в социальных сетях мельком о некоторых драматических моментах, не углубляясь в детали, считается дурным тоном. Ну что делать: иногда можно и согрешить полунамеком. Первая половина сегодняшнего дня была довольно напряженной и нервной, и только ближе к вечеру некоторые сложности удалось благополучно в целом разрулить, чему я очень (вот правда, очень) рада.
Заказала на Амазоне книгу о Серебряном веке, которую посоветовала прекрасный друг ЖИЛ. Надеюсь, она пригодится мне для будущей работы.

Tuesday 9 June 2015

Алиса и немного нервно

День у меня сегодня определенно не задался, увы. Получила письмо от устроителей португальской конференции, что eBook пока еще не готов и материалы находятся в обработке, и сколько еще ждать публикации — одному Богу известно. Обидно: я-то рассчитывала уже, что после того, как eBook будет выложен на interdisciplinary.com, обновить свое резюме и повесить статью на academia. edu... Опять ждать, значит. Ну, что делать — придется ждать, никуда не денешься.
Зато решили с Л., что 4 июля поедем в Оксфорд на празднование 150-летия появления на свет Алисы (именно 4 июля 1862 г. Кэрролл рассказал историю Алисы девочкам Лидделл во время путешествия по Темзе на лодке). 
Ну и еще одна маленькая удача сегодняшнего в целом дурацкого дня: я все-таки нашла в сети текст первого русского перевода Алисы, сделанного в 1879 г. неизвестным автором, для своего будущего выступления на сентябрьской кембриджской конференции по книжке.

Monday 8 June 2015

Этот неловкий момент, когда на твоих глазах муж-профессор Кембриджа, fellow Клэр колледжа, выпускник Кальтеха и Стэнфорда починил кофемашину, аккуратно разобрав и потом приладив на место примерно миллиард мелких деталей, после чего машина шумно выпустила пар и снова начала работать — а ты стоишь как дурак и вспоминаешь, как пытался собрать металлический конструктор в третьем классе, и попытка увенчалась успехом раз примерно на двадцатый, и то только потому, что к делу наконец-то подключили маму, отца и дедушку; с тех пор со сборкой и починкой механизмов разной степени сложности у тебя как-то не заладилось. 
Тэг: восхищение и зависть

“Station Agent”


Случайно наткнулась на потрясающий фильм “Station Agent” (пожалуй, пушкинское созерцательное “станционный смотритель” подойдет для перевода как нельзя лучше). Он о мире нелепых и совершенно разных по воспитанию, темпераменту и духу людей, которые каким-то удивительным образом умудряются друг с другом взаимодействовать. Маленькому грустному человеку (теперь он всем, кажется, известен по роли Game of Thrones — я абсолютно не в курсе, кого он там играет, но, по всей видимости, очень важного персонажа) достается в наследство обшарпанный домик где-то в Нью-Джерси, и он пытается вести там уединенную жизнь, наблюдая за поездами (увлечение для постиндустриальной Америки довольно редкое), когда волею случая знакомится с живущим по соседству кубинцем-продавцом фастфуда, не очень удачливой художницей невротического склада с рыжими волосами и толстой чернокожей девочкой, которой скучно. Дальше начинается какой-то невероятный каскад неловких, смешных и грустных ситуаций, эти четверо почему-то становятся друзьями, и их дружба выглядит абсолютно естественной, хоть временами и идиотской.
“Station Agent” разворачивает перед зрителем еще один вариант сюжета о Чебурашке, где маленький герой — крокодил Гена, парень-кубинец — Чебурашка, художница — Шапокляк (с пониженной вредностью и без ридикюля), ну а чернокожая девочка — наверное, все пионеры, вместе взятые.

Saturday 6 June 2015

Strawberry Fair-2015

Недавно вернулись с очередной Strawberry Fair (о предыдущих можно почитать, например, тут и тут), традиционной клубничной ярмарки, которая (вместе со мной) в этом году празднует свое сорокалетие. Ярмарка, как всегда, была хороша своей незамысловатостью, некоторой придурковатостью, свойственной всем подобным событиям, а также полной свободой самовыражения (творческого и не очень), хаосом и шумом. Количество татуированных людей в этом году возросло в геометрической прогрессии: по моим скромным оценкам, каждый второй на ярмарке был тщательно разрисован, причем дамы не отставали от мужчин — на ярмарочных дорожках нам встретились девушки совершенно библиотечного облика со скромным пучком на затылке и полотняной сумкой, перекинутой через плечо, при этом их прозрачные тонкие руки были покрыты сплошными чешуйчатыми разноцветными узорами до самых запястий; почтенные матроны, матери семейств, гордо несли свои татуировки на полных открытых плечах и бюстах — все больше растительный орнамент, подобный вьюнку и шиповнику в их палисадниках; тщедушные романтичного вида юноши взгромоздили себе на шею и впалые ключицы свирепых огнедышащих драконов; крепкие краснолицые мужики, особо не усердствуя, весело размахивали ручищами в простых геометрических узорах. Беглый взгляд на собственные конечности не оставлял сомнений: слишком бледны и бестолково-чисты по сравнению с ярмарочным мейнстримом.
И любимое радио Чипльдук тоже празднует др Пушкина, например.



Пушкину 216

С днем Пушкина, камрады. 
Пушкин никогда не кончится и не исчерпается. Хоть он уже давно принадлежит вечности, но до сих пор хочется повернуть вспять время и отменить его смерть. Философ-метафизик Дэвид Льюис выдвинул когда-то концепцию “модального реализма”, в котором точка зрения на потенциальную и реальную действительность зависит от наблюдателя и от того, в какой из разворачивающихся реальностей он пребывает. Представим себе на секунду, что в одной из таких альтернативных Вселенных пасквиль доставили по ошибочному адресу и бросили в каминный огонь, так и не распечатав, а Пушкин уехал бы в Михайловское, или в Рим, или в Кембридж, или в Болдино, и везде оставлял бы кипы рукописей, черновиков и беловиков, с быстрыми и легкими профилями на полях. 
В прошлом году я уже постила картинку со стимпанкерским Пушкиным; пусть сейчас будет новая*, в которой он держит на себе целый мир прекрасных механизмов — почему нет. Пушкин как талисман крепости и гармонии.
Храни меня, мой талисман,
Храни меня во дни гоненья,
Во дни раскаянья, волненья:
Ты в день печали был мне дан.
Когда подымет океан
Вокруг меня валы ревучи,
Когда грозою грянут тучи, -
Храни меня, мой талисман.
...Думаю, он был бы не против.
___________
*Картинка уже была вот здесь; подсмотрена она у многоуважаемого Себастьяна Варо на ФБ.

Friday 5 June 2015

Новые записи на Prozhito

На Prozhito обновления — дневники писателя и драматурга Гладкова и ленинградского мальчика Миши Тихомирова, который вел свои записи в блокаду и погиб под обстрелом. Краткие, но подробные записи невыносимого блокадного быта с голодом и смертью — и вера в скорое освобождение.
Дневник Гладкова невероятный: очень тяжелое чтение, буквально — хроника объявленной смерти.
13 июня. На открытии режиссерской конференции в ВТО. В президиуме зловещая рожа Вышинского. Он приветствует конференцию от правительства. Когда в зале появился опальный Мейерхольд, все встали и устроили ему пятиминутную овацию. Пожалуй, аплодировали ему больше и горячее, чем Вышинскому, и мне даже стало страшно, с тем особенным оттенком, как сжималось сердце, когда в дни перед закрытием ГосТИМа в зале после спектаклей орали: «Мей-ер-холь-да!» — а он не выходил, понимая, что тут есть доля политической демонстрации. Пошел в комнату за сценой, увидел, что Мейерхольд в перерыве был окружен разными людьми, и не стал проталкиваться к нему [...].
Завтра же переведу Prozhito деньги через PayPal.

Wednesday 3 June 2015

А вот бывают ли у вас, Шатов, минуты вечной гармонии случается ли у вас так, что в самый неподходящий момент, когда вы взволнованы или спешите, все вещи как по команде выходят из строя или, попросту говоря, начинают гадить? Нужные позарез книги не находятся; ненужные валятся с полок градом, увлекая за собой какие-то старые конспекты и обрывки статей, а вы ведь поклялись себе их выкинуть или сложить в специальную папку ага как же; двери ощериваются острыми углами и пребольно бьют по пальцам ног; изо всех углов лезет пыль и запустение, но вы вроде протирали же все, и совсем недавно; подготовленные с вечера бумаги не находятся, а вы ведь точно помните, что распечатывали их и складывали аккуратной стопкой и проч., и проч. И так во всем, буквально во всем не забываем лексические повторы, используем активнее, активнее. Опасная персонификация неодушевленных предметов, говорите? Невротизация и нагнетение, говорите? Хо-хо. Как бы не так. Они живые и шевелятся и мстят за нерасторопность — и еще чорт знает за что.
***
Сегодняшняя встреча прошла отлично, но о результатах я напишу, если все получится.

Tuesday 2 June 2015

Briefly: рабочее

Завтра очень важный день. Пусть все получится.

Nothings and triviality

Прямо сейчас впереди меня идут двое мальчишек в школьной форме, и один раздраженно говорит другому:
— Стоп ит, Карл!
Мироздание как бы намекает, ага.

Monday 1 June 2015

За работой

В миллионный раз перечитываю Блока для выступления на июльской конфе в Лондоне. Привычно просмотрела “О современном состоянии русского символизма” за 1910 г. с выученными за долгие годы наизусть местами: 
Все это бросает господин их в горнило своего художественного творчества и, наконец, при помощи заклинаний, добывает искомое — себе самому на диво и на потеху; искомое — красавица кукла.
Итак, свершилось: мой собственный волшебный мир стал ареной моих личных действий, моим “анатомическим театром”, или балаганом, где сам я играю роль наряду с моими изумительными куклами (ессе homo!). Золотой меч погас, лиловые миры хлынули мне в сердце. [...] Жизнь стала искусством, я произвел заклинания, и передо мною возникло наконец то, что я (лично) называю “Незнакомкой”: красавица кукла, синий призрак, земное чудо. 
Фрагмент хорошо знакомый каждому: Блок и начало “антитезы” в его поэзии и прозе, которое все сильнее разрастается и наполняется новыми звуками и шумом; совсем скоро антитеза выгорит, а кукольное исчезнет бесследно. Уже 20 февраля 1913 года Блок пишет жене из Петербурга с раздражением: 
На Мейерхольда я не сержусь, потому что Гофмансталя испортить нельзя (Штрауса не понимаю). [...] Но на очереди теперь – Мейерхольдова порча Софокла и Лермонтова . Он погибнет, если не опомнится, не бросит вовсе кукольное и не вернется к человеку. Для последнего ему нужно, вероятно, годы поста, на что он не пойдет. 
Уйди, кукольное, останься человеческое; оно и останется, и выболит до предела.