До
Пушкинского Дома можно быстро доехать. Но ехать как раз совсем не хочется – к
чему это, если можно пройти пешком. Нет, не от Удельной, конечно, а от
Невского «всё время прямо».
География
города – пока еще закрытая книга. То есть,
Невский, Литейный, Фонтанка, Мойка – названия, знакомые с детства (была тут маленькой
девочкой, жили с родителями у знакомых в Автово, ездили на метро в центр, а
оттуда выбирали маршрут и ходили-ходили, пока ноги не начинали гудеть и
отваливаться, каждый день дождливая мостовая – был нехолодный солнечный август,
и новое красное платье, Петропавловка, мам, можно я тут попрыгаю, пока ждем
папу, только немного, и, пожалуйста, не шуми и не топай так, прыгай легче, ты
же девочка, Эрмитаж, Распятие, и
Леонардо, и Рафаэль, Лена, почему ты так близко подходишь к картинам, ты что,
не видишь? – и испуганное мое молчание в ответ; так выяснилось, что я
безнадежно-близорука, и книга китайских сказок, найденная в комнате для гостей,
и иллюстрации оживают прямо на извивах аллей Петергофа, и Пушкин, Всадник, и,
конечно, ветер) – но лишь смутно узнаваемые в реальности улиц наяву.
Не знаешь
точно, куда поворачивать, куда идти. Петербург же – город хоть и умышленный, но
стройный, не извивистый: не заблудишься, разве только устанешь брести. Есть,
правда, карта, но из внутреннего дурацкого ухарства так и держишь её «на всякий
случай» в кармане, где она так и пролежит до конца поездки, измятая и ненужная.
Так и иду – через рвущийся воздух пространства
Дворцового моста на Васильевский остров. Нева темная, колючая, бугристая,
вспенивается и будто идет навстречу неспокойному низкому небу. Небо исторгает
из себя клочковатые куски облаков, а уж те сыплют на голову всякому проходящему
мелкий, дробный, нескончаемый дождь. Впрочем, очень скоро перестаешь обращать
на него внимание. Идешь, вспоминая напев.
Пушкинский Дом нависает громадой, а внутри будто
пусто и гулко, и пахнет музейным парадным мрамором, и этим каменным запахом пропитаны даже тяжелые темные портьеры.
Несу письмо ученому секретарю.
– А Вы к нам что же – работать? – секретарь пожилая
дама в манжетах, забыла уже её имя. Память всё ж ревнива к деталям – цепко держит
одно и уничтожает другое.
– Да вот… Блок… – очень стесняюсь, неловко
протягиваю ей письмо (от московских коллег, все печати на месте, просим
допустить к работе с документами имярек на срок от и до).
Берет.
– Я прямо сейчас подпишу у директора, а Вы пока
посидите тут.
Жду,
уставясь на тусклую люстру – не хватает кристалликов с правой стороны, люстра шелестит, немного раскачивается,
вожу зрачками в такт. Усыпляет. Посмотри, как быстролетны времена.
Возвращается,
отдает письмо – благодарю, отступаю в темень коридора, иду в читальный зал.
Пыльная каменная
мозаика первого этажа, призелень тяжелого зеркала рядом – торопливо взглядываю
и перекатываюсь в читальный зал.
Но он же
маленький!.. Тесноватая комнатка, будто снятая через увеличенный широкоугольный объектив; пахнет всё той же пылью и старыми
книгами, напроти двери – двойной переплет окна с облупившейся краской.
– Вам чего? –
невысокая худая женщина с сероватыми волосами, птичьим подвижным лицом, на плечи наброшен вечный козий пуховый платок. Покашливает
в кулак.
– Мне вот… Меня попросили уточнить… Блоковские рукописи…
Она нетерпеливо
перебивает, скучливо и необидно поджав тонковатые губы:
– Да вижу-вижу,
что Блок. 654 фонд. Что нужно-то?
– Поэма
«Двенадцать», редакции и варианты. И записные книжки еще…
Она почти
назаметно зевает:
– А… Ага.
Погодите тут, поэму принесу, записные книжки позже.
Она даже не
глядит на аккуратно выписанные мной шифры – помнит и так. Уже почти ушла, когда я, наконец, решаюсь
спросить:
– Скажите,
пожалуйста, а Вы мне копии принесете?
Впервые за всё
время сотрудница как будто проснулась и смотрит на меня – уже с едва заметным интересом:
– Копии? Почему
копии? Вам же подлинники для сверки?
(Подлинники! Для
сверки! Мне! А у меня только что сдан кандминимум, и вторая глава же еще даже
не дописана, вот как увязать блоковскую антитезу с Ницше, там еще эти нужны, как их –
логические мостки!© а у меня пока нет никаких мостков, всё куда-то
проваливается…)
– Мне да… Мне подлинники.
– Ну так и ждите.
Ну так и жду.
No comments :
Post a Comment