Ты помнишь, как всё начиналось ©

Знакомство моё с поэтом Блоком, который, в сущности, и предопределил всю мою дальнейшую жизнь (по крайней мере, научную) произошло дважды –  первый раз в виде трагедии, второй в виде фарса  первый раз в раннем детстве, второй, гораздо более осмысленный – в столь же раннем отрочестве.

Впрочем, не могу сказать, что первое прочитанное блоковское четверостишие оставило  во мне какой-то заметный след – как сейчас помню, увидела и прочла в каком-то страшненьком на вид сборнике детских стихов

А уж там смеётся дедка

С белыми усами.

– полюбовалась девочкой в красивом платье на картинке и благополучно забыла. Лет до 11-12. А потом как-то в один из дней достала с полки невзрачный с виду томик, открыла наугад и прочла:

Предчувствую Тебя. Года проходят мимо

Все в облике одном предчувствую Тебя.

да так и простояла возле полки, подобно толстовскому инженеру из «Аэлиты» – помните? – «Он закрыл книгу и долго стоял, прислонившись к книжным полкам, взволнованный и одурманенный никогда еще не испытанным очарованием: это была поющая книга» –  не будет преувеличением сказать, что в точности то же самое было испытано и мной. Мне было абсолютно всё равно, что стихотворение это явно любовное и посвящено какой-то неведомой героине – достаточно было совершенной мелодии и безупречной гармонии текста, чтобы я мгновенно запомнила его наизусть. Ну а потом просто читала всё подряд, всё быстрее перелистывая страницы.

В сущности, так, наверное, может написать каждый, кто хоть однажды пережил схожие чувства по отношению к автору, который мгновенно, безо всяких лишних околичностей, стал любимым – как будто бы об этом и CCXI сонет Петрарки к Лауре:

Речь сладкая влекли к ветвям меня,

И сердце ждало сладостного плода...

В год тысяча трехсот двадцать седьмой,

В апреле, в первый час шестого дня, 

Вошел я в лабиринт, где нет исхода. 

Так что общее ощущение банальности от описываемого вполне перекрывается вызванными в памяти яркими картинами прошлого, трогательными и слегка болезненными, как всё, что безвозвратно ушло и уже никогда не вернется.