Как выясняется, в отношении Блока и Лавкрафта к своим дедушкам по материнской линии прослеживается много схожего — так же, как и в некоторых деталях их биографий.
Дед Блока, Андрей Николаевич Бекетов, знаменитый ботаник и ректор Санкт-Петербургского университета «в его лучшие годы» (так писал в своей «Автобиографии» поэт), воспитывал дочерей — писательниц и переводчиц, а также любимого внука в атмосфере демократичной и всячески поощрял в близких занятия литературой и искусствами. На ум сразу же приходит известная нежно-ироничная блоковская ремарка, посвященная деду: «Встречая знакомого мужика, дед мой брал его за плечо и начинал свою речь словами: “Eh bien, mon petit...”», а также эпизод, когда дед Бекетов помог крестьянину, срубившему березу в шахматовском лесу: «При этом ему и в голову не пришло то очевидное обстоятельство, что березка срублена в нашем лесу». Когда Блоку исполнилось 17, деда Бекетова разбил паралич, от которого он так и не смог оправиться и от которого умер в 1902 г. Образ деда — скромного кабинетного ученого — был для Блока одним из самых главных и памятных.
Дед Лавкрафта, Уиппл Ван Бюрен Филлипс, происходил из семьи новоанглийских переселенцев-пуритан; он был известным и довольно успешным бизнесменом в штате Род-Айленд. Его дом в Провиденсе был одним из самых красивых зданий в городе, с огромной библиотекой; здесь Лавкрафт и родился — и сюда же вернулся после того, как его отец попал в лечебницу для душевнобольных: дед принял семью дочери в своем доме. Лавкрафту в это время было всего два года. Жизнь в доме деда, вместе с матерью и тетками (напомню, что и Блок жил в шахматовском имении вместе с матерью, дедом и сестрами матери) стала самым счастливым для него временем. В письме к Рейнхардту Клейнеру Лавкрафт, в частности, вспоминает: «В середине семидесятых годов [XIX в. — прим. мое] мой дед сосредоточил все свои финансовые интересы в Провиденсе (собственно, здесь всегда находились все его конторы) и тогда же возвел в городе один из красивейших — а по моему мнению, красивейший — особняк, который и стал местом моего рождения. Этот просторный дом, с высоты зеленой террасы которого открываются восхитительные виды — настоящий парк с извилистыми тропинками, беседками, деревьями и чудесным фонтаном». Как и в случае с Блоком, дед привил Лавкрафту-ребенку ранний интерес и любовь к литературе, которые всячески приветствовал, и если бы не его трагическая скоропостижная смерть в марте 1904 г., жизнь Лавкрафта, скорее всего, сложилась бы абсолютно по-другому — возможно, гораздо более счастливо в прямом, приземленном значении этого слова.
UPD. Чудесная Лена Глухова предложила великолепное название для потенциальной (пока что) статьи: «К феноменологии биографии модернизма: Блок и Лавкрафт». Придержу в голове: отличная тема.
No comments :
Post a Comment