В викторианском нашем жилище полетел бойлер, и остались мы без отопления. Нет нужды говорить, что семейство по большому счету этого не то, чтобы не заметило, но отнеслось с истинно британской сдержанностью: все стоически переносят дуновение свежего, здорового воздуха, который сейчас циркулирует в виде сквозняков с легкостью необыкновенной по всем этажам. И то сказать: на улице плюс десять, погода в одночасье меняется — дождь через секунду оборачивается солнцем, птицы заходятся в пении, а дома тишь да благодать, неизменные плюс восемь и столь любимая мной прохладца.
Одно плохо: не перед кем здесь, в Британии, козырнуть своею закалкою и отвагой; всякий знает, что местные жители — от полуголых младенцев зимою, школьников младших классах в синих гольфах (сегодня как раз перемещались по городу в больших количествах), нежных дев с растрепанными прическами до убеленных сединами (иногда все ж слегка охриплых) почтенных мужей — в целом равнодушны к непогоде и, презрев всяческое дрожание пред морозом (который все ж случается и в здешних палестинах) и хладом, живут себе как ни в чем не бывало*.
По всему выходит, диккенсовские сиротки, равно как и герои сестер Бронте, отличались большей восприимчивостью к ненастью, чем нынешнее племя, хоть и вышли все они из одного викторианского горнила.
_______
* И ездят на велосипедах. — прим A.L.
No comments :
Post a Comment