Пора, наконец, начать постить польские заметки на полях.
***
Из аэропорта ехали на автобусе. Поглядели расписание — наш появился через две минуты, как пришли на остановку: удача и везение. Попытались оплатить проезд водителю, он только неопределенно мотнул головой — мол, не сейчас (?), проходите, не задерживайтесь. Мы и не задержались: сели на передние сиденья, а прямо за нами — электронный компостер. Рядом никого не было, спросить некого; ехали встревоженные. На остановках (очень коротеньких) заходили люди, и никто ничего не оплачивал — у всех проездные, что ли? Люди прибывали, на остановке «Мединститут» в автобус заскочила группка симпатичных девушек — видимо, студенток. Их веселая болтовня была интуитивно-понятна, как и светящаяся реклама за окном, и вывески — «Аптека», «краватки» (галстуки, конечно: любой, знающий украинский, сразу поймет).
И вообще, все лица в автобусе виделись какими-то отчетливо-знакомыми, как будто ты всех уже знаешь, просто не помнишь имен. Голова немного гудела после полета и выпитых от морской болезни таблеток, и на мгновение в ней все смешалось: показалось, что еду на пары по философии для кандминимума после полного рабочего дня в школе (ха, берите выше: в правовой гимназии! в 9 “Г” поставила тройбан одному за три строчки изложения — по-моему, первая недвойка в его сумбурной жизни), почти доехала до Площади Свободы, там только перебежать дорогу, нырнуть в корпус, чтоб не опоздать, хотя препод Сизякин все равно будет жевать губами и гнусавить, что чугунова, если вы не успеваете на философию, это ваши, чугунова, проблемы, а не мои, и при чем тут ваша школа, нечего пытаться меня разжалобить, не допущу к экзамену.
И вообще, все лица в автобусе виделись какими-то отчетливо-знакомыми, как будто ты всех уже знаешь, просто не помнишь имен. Голова немного гудела после полета и выпитых от морской болезни таблеток, и на мгновение в ней все смешалось: показалось, что еду на пары по философии для кандминимума после полного рабочего дня в школе (ха, берите выше: в правовой гимназии! в 9 “Г” поставила тройбан одному за три строчки изложения — по-моему, первая недвойка в его сумбурной жизни), почти доехала до Площади Свободы, там только перебежать дорогу, нырнуть в корпус, чтоб не опоздать, хотя препод Сизякин все равно будет жевать губами и гнусавить, что чугунова, если вы не успеваете на философию, это ваши, чугунова, проблемы, а не мои, и при чем тут ваша школа, нечего пытаться меня разжалобить, не допущу к экзамену.
Вывески рассиялись латиницей, наваждение исчезло, голова прошла, и нам уже выходить. В Варшаве ярко, прохладно и хорошо.
No comments :
Post a Comment