А прошедшая конференция, меж тем, была потрясающей: в сущности, она была о том, как использовался информационный ресурс в пространстве славянского Нового Времени. Газета “Куранты”, к примеру, уже во время правления царя Алексея Михайловича держала в штате дьяков-переводчиков, которые делали выборку из шведских, датских, польских и английских новостей, а сами, в свою очередь, поставляли новости в королевские дворы Европы. Скажем, новость о казни Степана Разина какое-то время была хедлайнером в европейских газетах. Как выяснилось, “Куранты” писали и о театральных пристрастиях Тишайшего и о его особой любви к представлениям на мифологические (читай, языческие) темы — к примеру, о похождениях Меркурия. После одного из таких представлений “царь оставался недвижен 10 часов”. Американские, британские и шведские слависты демонстрируют какое-то сумасшедшее знание материала и погруженность в него. Мой основной вопрос на этой конференции: как адекватно деконструировать такой уникальный материал в рамках современного социокультурного анализа?

Понравилась фраза из одного abstracts в программе конференции: “How did kamennye baby transfigure from crass curiosities to historisezed heroines? Stay tuned!”

Ну и, конечно, постоянно встречающиеся в докладах на английском ревизские сказки, ямщиков, сословия, версты, вершки и аршины отдельно порадовали.

(На фото — один из докладчиков, Джон Рэндольф из университета Иллинойса с докладом “Technique, Obligation, Communication: The Horse Rely and the Politics of Information Transfer in the Russian Empire of the Eighteen Century”)