Почему-то вспомнилось, как Гуров в начале “Дамы с собачкой” посмеивался над обывателем, “который живет у себя где-нибудь в Белеве или Жиздре — и ему не скучно, а приедет сюда: “Ах, скучно! ах, пыль!” Подумаешь, что он из Гренады приехал”.
А вот Василий Андреевич Жуковский, у которого сегодня, кстати, день рождения, родился как раз в селе Мишенском, Белёвского уезда Тульской губернии — и его очень даже легко представить себе скучающим хоть в Крыму, хоть в Петербурге, хоть в Гренаде, а хоть бы даже и в Белёве с Жиздрою — “Лишь изредка, жужжа, вечерний жук мелькает, Лишь слышится вдали рогов унылый звон”.
UPD. Замечательный друг Джон напомнил, что оригинал перевода Жуковского — “Элегия” Томаса Грея, который преподавал в Кембридже!.. Вот сюжет и закольцевался.
Потом я вспомнила, что именно переводу этой элегии Грея посвятила свой доклад Элисон Тапп на недавнем симпозиуме, и всё стало еще интереснее. Мы с Джоном стали вспоминать, какое короткое стихотворение Байрона перевел Жуковский, и так пока и не вспомнили. Первое, что мне пришло в голову — “Лалла Рук” (ошибка: автор не Байрон, а Томас Мур, конечно, а я балда) и “Шильонский узник”, который, конечно, тоже не подходит, потому как “отменно длинный, длинный, длинный”. Возможно, имеется в виду “Песня”, которая вольное переложение байроновских “Stanzas for music”? В общем, подожду ответа Джона.
No comments :
Post a Comment