Благодаря ему, видим блистающие фрактальные миры с излученьем золотой росы; живем в его кантианской сардиннице, боясь, и трепеща, и предчувствуя счастье и смуту.
Спаянный маревом сам в себе поток распадался на звенья потока: протекало звено за звеном; умопостигаемо каждое удалялось от каждого, как система планет от системы планет; ближний к ближнему тут находился в таком же приблизительном отношении, в каковом находится лучевой пучок небосвода в отношении к сетчатой оболочке, проводящей в мозговой центр по нервному телеграфу смутную, звездную, промерцавшую весть. («Петербург»)
...С Днем Рождения, великий.
No comments :
Post a Comment