Она всегда напоминала мне ту самую принцессу д’Эсте с портрета Пизанелло с ее высоким лбом и взглядом рассеянного упорства — даже в зрелом возрасте черты этой средневековой, немного не от мира сего сосредоточенности никуда не делись. И разве кто-то из моего поколения и старше мог представить себе Жанну д’Арк другой — и великая Фальконетти казалась поэтической фигурой, а настоящая Жанна с ее слезами и внезапной человеческой слабостью, и выходом в реальный современный нам мир была одной-единственной — ее Жанной из «Начала».
Да и Таня Теткина, рапсод и мифотворительница среди ада Гражданской — это ведь тоже Жанна, юродивая и святая:
- Дура, ты, Теткина. Дура. А может быть чудо.
Она была великой и в своем комизме, и именно поэтому мы, дети одиночества семидесятых-восьмидесятых, нежно любили ее Марфушеньку-душеньку и тихо ненавидели слащавую Настеньку: Марфушенька была нашей Коломбиной, яркой, дурашливой и эксцентричной — само собой, не прынцесса, а целая королевна, и плевала на паучьи права.
Я обожала ее за насмешку над общепринятым и, как всегда, идиотским «с таким лицом ей играть интеллектуалок, а не наяд» — реприза с белокурой Жози (единственный эпизод, который я пересматриваю из всей франшизы «Неуловимых»), кафешантанной красоткой, посрамила всех скептиков с их до сих пор длящимся «да не может быть!.. конечно, это не она!..» — вот пожалуйста, получите-распишитесь.
А ведь была еще Васса Железнова: много позже увиденного с ней фильма я побывала в театре на Васильевском, где Вассу сыграла легендарная Шуранова, и все ж ее телеверсия была лучше — точнее, холоднее и безжалостнее.
Я так и не застала ее в Ленкоме, о чем страшно жалею, но как же хорошо, что есть записи ее спектаклей, есть фильмы и передачи, которые можно пересматривать и радоваться, что она была.
Светлая ей память и Царствие Небесное.
No comments :
Post a Comment