Из всего интервью для меня показательным стал вот этот отрывок:
«Прямо сейчас у нас идет процесс редактуры перевода «Minima Moralia» Адорно, и там нет живого места в изначальном переводе после работы редактора. Томашевская редактировала не так: она чуть-чуть меняла интонацию внутри фразы, переставляла местами слова, уточняла глаголы и наречия, и в результате текст начинал становиться лучше [Sic!—Е. Ч.]. Не уверен, что восстановленные фрагменты радикально его улучшат. Но об этом, конечно, судить читателю».
Я вполне допускаю (роман не читала ни по-русски, ни по-английски, французского не знаю), что перевод неплох, но примеры в конце говорят сами за себя: сокращения, сделанные литредактором, действительно очень — я подчеркиваю, очень — существенны: изъятие этих небольших по объему фрагментов меняет смысл авторского высказывания, и для человека, занимающегося литературой, это очевидно.
Вспомним классические работы по теории перевода, к примеру, беньяминовскую “The Task of the Translator” (1923) («Задача переводчика»), где Беньямин, в частности, пишет: «Задача переводчика как раз и состоит в том, чтобы дать возможность воплотить в его собственном языке всю чистоту другого наречия, освободить его от чар инаковости, выпустить на волю, воссоздав работу того, другого»*. Воссоздать, а не развоплотить и не сокращать, создавая новые и новые прецеденты ‘безукоризненных улучшений’.
Вспоминается и Деррида, говорящий о сугубой серьезности и аподиктичности переводческой работы: «Оригинал — самый первый заемщик, первый истец»**, и задача переводчика-ответчика — вступить в диалог, «отвечая на просьбу о переводе».
В диалоге, как мы помним, главное — попытка найти реперные точки взаимопонимания. В противном случае искажения чреваты конфликтами, и ситуация с романом Литтелла именно это наглядно и иллюстрирует.
P.S. Пока читала апдейт к произошедшему, раздумывала, что же мне все это напоминает. И вот на фразе « [...] У людей будет возможность увидеть, о чём идёт речь и насколько мелочны претензии Литтелла» меня озарило: это же классическое «Бузыкин, я перепечатала», когда попытка адаптации текста провалилась, но все, к этому причастные, по-прежнему не видят в провале никакой особой проблемы.Шалость не удалась, одним словом.
_______________
*Перевод мой.
** Перевод мой.
No comments :
Post a Comment