“Defending democracy Why Jürgen Habermas speaks to the social media age” by Mark Hannam (TLS)

The sanest and most Durkheimean from ’em all: chapeau to him for distancing himself from Horkheimer and Adorno.

His next major work, The Philosophical Discourse of Modernity (1985), was a critique of recent French poststructuralist thought. Habermas argued that the work of Michel Foucault implied that the formation of power and the formation of knowledge are inextricably linked, a position that results ineluctably in the flattening of the complexities of social modernization. His book was, in addition, a considered response to Max Horkheimer and Theodor W. Adorno’s Dialectic of Enlightenment (1944), the most pessimistic text produced by the first generation of the Frankfurt School. In reply to his former teachers Habermas defended modernity as “an unfinished project” that, for all its failings and disappointments, retains significant value as the mechanism for the expansion of human freedom and happiness. ©

Все, закончила предисловие (получилось длинным) и отослала Дэвиду. Даже не верится!

Lol! What not to like about the acidity and vitriol of Julie Burchill:

Everybody wants to kid themselves that they’re an outsider these days, born and bred members of the liberal elite most of all. ©

—So bloody true: leave for us, the real outsiders with questionable English, some place to moan!

“Manon” (ROH)

В макмиллановской постановке «Манон», которая идет на сцене Ковент Гарден уже без малого 50 лет, раздражает бурлескно-травестийная часть — хаханьки зала во время сарабанды Манон с кавалерами, намеренная арлекинность Леско и неприятная разухабистость кордебалета-harlots, вроде бы, и оправданная сюжетом, а все же диссонирующая со слащавой музыкой Массне. Танцуют безупречно, но с балаганом перебор.

Рабочее-пунктирное

Работала почти весь день с небольшими перерывами и, наконец-то, кажется, стал вытанцовываться текст. Но как же тяжело! И как же радостно, если получается написать хотя бы немного чего-то стоящего.

 Два роки.

I thought this old and tired “they constantly ask me for my ID, thinking that I am a cheerful teen, yet I am 30 [40 etc.: leave numbers for your vivid imagination]” was buried in the outskirts of the Internet Hall of Cringe, yet I was seemingly wrong.

I was at the supermarket, picking up some little pre-mixed martinis to enjoy in the sun, when I sensed the store manager hovering behind me. “Got any ID for that?” he asked, sighing protractedly. I didn’t. “But I’m 30 years old,” I said, motioning towards my face. “See? 30.” He laughed as if I were an over-confident sixth grader trying my luck. “Yeah, I don’t think so,” he said, scooping up the cans. “Sorry, no can do.”

Right then I felt like kicking over a nearby cereal display, spilling Shreddies everywhere. Think I’m a teenager? Watch me act like one, then. But I’m 30, so…my impulse control kicked in. [Oh God—E.T.]

People love to say “consider it a compliment!” when you get mistaken for someone a lot younger, but I don’t at this point.

[Blah-blah-blah, I saw some shit, despite looking like a baby, blah-blah—E.T.]

I don’t think I actually look physically younger than 30. But—like other millennials—I possibly give off a younger “energy.” ©

...Unsolicited advice: please, don’t take people’s politeness too seriously.

Laura Ashley and going down the memory lane

Came across the photo featuring a young woman and a girl wearing Laura Ashley attire, and was immediately taken down the memory lane.

Those were the days when I was buying Laura Ashley dresses and skirts at the second hand shops: I was a student and didn’t have a lot of money to shop in other stores (well, in fact, the chances to find something decent there at an affordable price were next to zero anyway): I loved how floaty they were and their floral patterns on the cotton fabric reminded me of Renaissance paintings. Funny how thrifting is so popular now among well fed, self-righteous teens.

Tempus fugit, many moons have passed by, the Laura Ashley brand went under administration and its production can be found online in several places for somewhat hefty price, and I still feel nostalgic every time I stumble upon it. This pseudo-daguerreotype reminds me of pre-Raphaelites (Isabella by John Everett Millais? Perhaps) and my youth.

(© Laura Ashley Ltd Sara Freeman and Emma Ashley photographed in Laura Ashley dresses, late-1960s.)

 Надо поторапливаться с дедлайнами. Господи, только бы успеть.

Текущее-рабочее (брифли)

Кажется, мы потихоньку движемся в сторону анонсирования нового Армитаджа, и это очень волнительно! Жду, когда апдейт появится на сайте НекрономиКона, скрестив пальцы на всех конечностях.

Он и ахнуть не успел, как на него медведь насел ©

По некоторой рабочей надобности обратилась к архивам сайта Горький (зря) и наткнулась вот на это (обзор книжных новинок за 2019 г.):

Увлекательнейшая биография сценариста комиксов. Даже если вы никогда не держали в руках комиксов, не восхититься историей и взглядами этого стремного колдуна-затворника из английского захолустья невозможно. ©*

...Это, на минуту, об Алане Муре. Алло, редакция! Вы *вырезано цензурой* в своем уме? Какой он вам «стремный» затворник? Вы этимологический словарь когда в последний раз открывали, языковые умельцы? И кто из вас покажет Нортхэмптон на карте ЮК с первого раза? С чего вы взяли, что это захолустье, что за мудачизм? Это довольно крупный по английским меркам город в Ист Мидлэндс с почти двумястами тысячами жителей (для сравнения, население Кембриджа около 150 тыс.: он МЕНЬШЕ Нортхэмптона), но для моднявого смм-щика все, что не миллион — это грязь из-под ногтей, я правильно понимаю? (Вопрос, почему они все высокомерно вещают в этом глумливо-панибратском стиле — стремно, плохо и вымученно — я, пожалуй, оставлю будущим историкам сетевой культуры, если таковые еще останутся: пусть они изучают и со всем этим добром разбираются).

Sheep's Green, Coe Fen and Grantchester Meadows were flooded yesterday.

***

O mother-month, where have they hidden thee?

Out of the pale time of the flowerless rose

I reach my heart out toward the springtime lands,

I stretch my spirit forth to the fair hours,

The purplest of the prime;

I lean my soul down over them, with hands

Made wide to take the ghostly growths of flowers;

I send my love back to the lovely time. ©

In one of the FB communities there was a question whether or not people still remember their parents and friends’s landline number, and I answered that I do. Many Soviets didn’t have a landline (it was regarded as a luxury), and to call our relatives who lived in other cities/republics, we had to go to our post-office and order a call, then wait up to an hour to connect to the recipient. It cost peanuts (several kopecks) yet the waiting part was unbearably boring. Whilst waiting, I wasted a lot of ink from the ink-holders on the post office tables, drawing silly doodles.

My family was “granted” a landline, because two members of it were Honoured Polar Explorers (I know, sounds weird), and were put forward in the waiting list for obtaining a home phone quicker. So, we got it either at the end of 1985 or in the beginning of 1986.

41-53-17 it was.

“Dune” (Part 1): Instead of a review (En)

Finally watched “Dune” (Part 1).

I try not to hold the greatest expectations about any highly acclaimed film (a fair share of the oldie but goodie scepticism is always handy and helps to fight deleterious bitterness), but I was left in awe: it’s beautifully executed and visually opulent, as Villeneuve did an incredible job to turn a sci fi/fantasy saga (with lots of bows towards all possible sources, from the early classics, such as “Forbidden Planet“ and “2001: a Space Odyssey,” to the brutalist landscapes of computer games and the works of Zdzisław Beksiński) into his own version of Bildungsroman, which is quite rare these days.

Oddly enough, I was reminded of Kubrick’s “Barry Lyndon,” too: the character’s growth is different, of course (Regency vs retro-futurism is besides the point in this case) yet delicate, and complex, and, which is perhaps more important, relatable. Chalamet as Duke Atreides was fantastic: I really want to see him in other movies, because he seemingly is very gifted (although his resemblance to my first husband is a bit uncanny: those of my uni friends who knew him, would confirm). The second part is much anticipated.

 Навальный. Ужасно. 

“Rescuing the novel Letters between four giants of Latin American literature” by David Gallagher (TLS; En)

An absolutely brilliant piece about Latin American literature and its pillars—the writers that shaped the modern literary canon:

From the mid-1960s there was growing international interest in Latin American fiction. Critics had become pessimistic about the future of the novel in general, but these four novelists believed they were on a rescue mission. Fuentes writes to Vargas Llosa in 1964 that “the future of the novel is in Latin America, where everything is yet to be said and to be named”. Vargas Llosa had long regarded the European novel as having reached a dead end. He was especially scathing about the French nouveau roman. Answering Fuentes, he derides the writer and film-maker Alain Robbe-Grillet for claiming that “literature has nothing to say”, that its only purpose is the “creation of innovative form”. Fortunately, he goes on, Latin America has “the energy, the myths, the stories capable of saving the genre”. ©

“Sequestered Places, Heaving Seas: The Life and Works of M. R. James” Symposium: accepted! (En)

And just like that, after a rejection in one place, there is an affirmation from another, which makes everything better:

My abstract “Jamesian Unheimlich: the evolution of the ghost story” has been accepted for the “Sequestered Places, Heaving Seas: The Life and Works of M. R. James” Symposium, which is organised by the University of Suffolk and will take place at The Hold Suffolk Archives on Tuesday 30 April.

Good news!

Shrove Tuesday turned out well, and Father Pancake was (hopefully) satisfied.

Текущее-рабочее

Подготовила cfp для Армитаджа и отправила на проверку Деннису. если одобрит, отправлю Нильсу, закончу, наконец, все доделки в текущей версии тома и перешлю все Дэвиду вместе с предисловиями.

No matter your age and experience, the conference rejection of your submission still sucks big time.

“James and John: A True Story of Prejudice and Murder” by Chris Bryant (The Spectator; En)

And classism struck again: being an aristocratic gay was one thing (whilst frowned upon, not deadly dangerous), but being gay and working class (plebeian, poor, you name it) was a whole different story.

“Their humble roots also pose problems for their biographer. Apart from the court record (deemed so offensive it was published as an appendix to the official Proceedings of the Old Bailey), neither man left any direct testimony. Although Pratt confessed shortly before his execution that ‘his crime is abhorrent and his punishment just’, it may well have been a journalistic fabrication. Bryant has therefore relied on bald entries in parish, census and employment records. Such archival detection work is particularly exacting when one of the subjects happens to be called John Smith, of whom at least 67 were baptised in Worcestershire between 1793 and 1801.

[...]

 Работаю, но текст дается тяжело. Стараюсь.

187 лет со дня смерти.

Пятничное-хорошее

А. Блок — А. Н. Чеботаревской (9 февраля 1915 г.):

Нет у меня желания предпринимать чтение «Розы и Креста». Пьесу эту надо — или играть на сцене, или читать про себя по книге. Никакой середины я не вижу. Вы предлагаете то гобелены, то столы, закрывающие чтецов до подбородка, то Мандельштама, то Игоря Северянина; из всего этого я вижу, как разно мы к этому относимся. Есть во всех делах своя мистика, и отношение к «Розе и Кресту» у меня сложное и, как во всем для меня важном, такое, что я предпочитаю не делать опытов и прятать, пока не найду действительного (или — хоть приблизительного) согласия воль, и вкусов, и темпераментов, и т. д., и т. д.

…Я всегда ее (пьесу) так и читала: про себя. Что касается экранизации, у Олега Тепцова бы получилось, наверное. Может, у Терри Гиллиама еще.

I’ve reached the point in reading famous literary outlets that almost every other article in them is whiny, pompous and full of shit. I am not sure if it’s curable. Think not.

Свежий подход более важен, чем когда-либо, сейчас, когда глобальный капитализм стал единственной настоящей революционной силой. Оставшиеся левые одержимы защитой старых достижений государства всеобщего благосостояния, проекта, который в значительной степени игнорирует то, насколько капитализм изменил структуру общества за последние несколько десятилетий. ©

— Все течет, все меняется, и только Жижек выдает на гора одни и те же парадоксы — борьбы барицу между глобальным капиталистическим постпанком и левизной с ее детской (теперь уже подростковой) болезнью (защита благосостояния в которой — т.е. левизне — всегда зиждется на неизменном «взять и поделить, но сначала расхреначить, сравнять с гумусом, чтоб потом меритократически уравнять»). Ну, исполать тебе, добрый (нет) молодец.

Plato “Gorgias” (Epoché Magazine; En)

I don’t know how I missed this fantastic animation (or should I call it a video essay? perhaps) that was released 4 or so years ago, but I’m glad I’ve come across it. If you want to visualise what stands behind the “art of oratory” idea, please, take a look at it: it’s cryptic yet clear enough.

Рабочее-немного нервное (пунктиром)

Чем ближе время анонса на прием заявок на НекрономиКон, тем больше я переживаю, что где-нибудь напортачу. Из хорошего: забукировали отель в Omni на неделю с 13 по 20 августа, и я уже отсчитываю месяцы и дни до симпозиума.

Snowdrops chronicles-2024

As usual, around this time of the year I am posting my snowdrops chronicles, but with two significant differences: 1) it’s earlier than usual, and I am suddenly late to the party, 2) many of them have already faded (!). Given that the weather has also been quite gloomy, with very brief sunny intermissions (they didn’t work on my behalf either), I am glad that the pics turned out to look more or less decent. So, enjoy!

Погодное-возмутительное

Короче, зафиксирую для истории: первый выход на улицу в топе с длинными рукавами без курток/ветровок — check; по ощущениям было где-то +16, и это, конечно, вообще ни в какие ворота уже. Даже намека на зиму в этом году не было: сразу прыгнули в поздний март.

Катерина Кларк (1941 — 2024)

Светлая память профессору-слависту Йельского университета Катерине Кларк, основными темами исследования которой были история советской литературы, компаративистика и наследие Михаила Бахтина.

Мне посчастливилось познакомиться с ней в стенах РГАЛИ, куда она обычно приезжала летом, как практически все западные ученые (время летних и не очень длинных университетских каникул и саббатиклов всегда ими использовалось для работы в архивах над новыми запланированными монографиями) — сидела с рукописями и микрофильмами (тогда у нас все выдавалось в одном читзале), а в перерывах беседовала с коллегами в конце коридора у окна (кажется, среди них был и профессор Боулт, тоже легенда славистики).

Профессор Кларк была молчаливой, замкнутой и безукоризненно вежливой: видно было, что она никогда не тратит время попусту. Почему-то врезалось в память, как я выписываю ей пропуск на входе в архив, а она в ответ протягивает мне свой паспорт с кенгуру (была австралийкой).

Думаю, что ее студенты и аспиранты были настоящими счастливчиками, а читателям — историкам и литературоведам — остались ее книги. Царствие Небесное.

7th Anniversary of British Citizenship (En)

On this day 7 years ago, in a sunny room at Shire Hall (which is no more on Castle Hill, as they moved their County Council headquarters to Alconbury Weald) I sung “God, save the Queen” and got my certificate of British Citizenship (I obtained my passport a few days later via the post): my husband was sitting in the front raw with Prof. Simon Franklin, his colleague and our dear mutual friend from Clare College.

After the ceremony we had tea and biscuits, served a bit awkwardly (as there were many of us), but it was nice. These two feelings—warmth and awkwardness—would define my connections with this country perfectly.

Love you dearly, my precious Stepmotherland. And thank you for accepting me.

Внезапно осознала, что я уже старше не только ГФЛ, но и Соловьева В.С. с его «Бедный друг, истомил тебя путь» и «Оправданием добра». Что делать с этим фактом, ума не приложу, однако ж от разглядыванья его портретов (длиннющая спутанная борода, профессорский сюртук и проч.) впала в глубокую задумчивость.