— Ты проходи первой.
— Нет, ты.
— Ну мы все равно вдвоем не поместимся, так что иди уже!
Две австралийские тетушки, пожилые, веселые, толстые, в похожих растянутых майках со звериными мордами (у одной леопард, у второй еще какое-то котообразное) пытаются выкатиться со своими необъятными чемоданами из Евростара. Обе пыхтят, подначивают друг друга.
— Детка, ну что ты встала как вкопанная?
— Тебя жду, дорогуша.
— Это я тебя жду, хватит копаться! Две недели в Европах, а ты все как будто в Брисбене!..
“Fortnight” у австралийки получается протяжным, гудящим — тут уж любой поверит, что две недели для обеих даром не прошли.
Выходим из поезда, и одна из них нам подмигивает.
— Нет, ты.
— Ну мы все равно вдвоем не поместимся, так что иди уже!
Две австралийские тетушки, пожилые, веселые, толстые, в похожих растянутых майках со звериными мордами (у одной леопард, у второй еще какое-то котообразное) пытаются выкатиться со своими необъятными чемоданами из Евростара. Обе пыхтят, подначивают друг друга.
— Детка, ну что ты встала как вкопанная?
— Тебя жду, дорогуша.
— Это я тебя жду, хватит копаться! Две недели в Европах, а ты все как будто в Брисбене!..
“Fortnight” у австралийки получается протяжным, гудящим — тут уж любой поверит, что две недели для обеих даром не прошли.
Выходим из поезда, и одна из них нам подмигивает.
No comments :
Post a Comment