Ещё немного прокачала свою британскость — ну, скажем, до 79 левела из 80, когда ты надеваешь короткие ботинки с голыми лодыжками и страшноватую с виду ветровку серо-бурого цвета, и тебе нравится, как она похрустывает, нравится ее легкость и ветронепроницаемость; когда ты отращиваешь дзен в ветреную погоду, не забирая волосы в пучок, идешь с распущеннными (да, злобно бьются о свеженакрашенные губы, но ты их усилием воли и лёгким fuck off отлепляешь от лица); когда замечаешь, как город онарциссивается на глазах — жёлтые, бледно-лимонные и белые, они уже повсюду; когда злишься уходу обшарпанных частных магазинов с покосившимися и грубо намалеванными вывесками в пользу безликих гигантов-ритейлеров, всех этих теско с праймарками, одних и тех же в Лондоне, Бате и Саффрон Волдене.
***
Мимо прошла бабушка-трансгендер в чёрном кружевном платье с огромной камеей на вязаном жабо: на сложную конструкцию была наброшена пыльная куртка North Face (или как там). Бабушка шла с подругой и смеялась.
***
Из новой хипстерской лавки (глютен фри флапдджеки и брауни пришли на смену штабу либеральных демократов, который закрылся после их катастрофического поражения в 2015 ) выбежал толстый молодой человек, и на его кофре с контрабасом болтался бумажный пакет с пончиками в розовой глазури.
В Кембридже настоящая весна.
No comments :
Post a Comment