Кромерские tutti quanti: ч. 7 (“Bookworms”)

И конечно же — кромерский ветер!.. Я успела подзабыть, как это — выйти из отеля под нежнейшее солнце (+20 с копейками) и чуть выцветшее после вчерашнего зноя небо и едва удержаться на ногах от шквалистого порыва, чтобы только что уложенные волосы мгновенно растрепались и облепили лицо. Морской ветер Кромера свежий и пробирает до костей даже летом, а грохот моря и шумные пляски волн вокруг пирса слышны и на самых отдаленных улицах.

Самое время дойти до любимого книжного антика “Bookworms” (сколько раз я писала о нем? и не сосчитать) и пропасть внутри, полностью забыв о внешнем мире.

Посетителей в крошечном полуподвальчике из двух комнаток было раздражающе-много, и пришлось подвергнуть фитнесу внезапно ослабевший дзен, а про себя шептать заклинательное «да уйдите же, наконец, супостаты!..». Самое удивительное, что праздные граждане и правда постепенно рассеивались среди полок, и когда мне на голову успешно приземлился гиббоновский том об упадке Римской империи, и я, внушительно чертыхаясь, протерла ушибленную макушку, в магазине почти никого не осталось, кроме меня, Л. и сопящего юноши с книжкой «Птицы графства Кент».

“Carpe Hunc Librum!” — ухмыльнулась самодельная табличка на потрескавшейся стене, и я ответила: ну само собой, одну минуту. Викторианский Вордсворт соседствовал с кружком Блумсбери, биография Вирджинии опиралась на саму Вирджинию и ее миссис Дэллоуэй; солидных размеров издание “The Embroiderers’ Garden” с позументами и всем остальным причитающимся по статусу ревниво мерилось увесистостью и с «Энциклопедией британских скульпторов (1660-1851)», и с «Историей детского костюма эпохи Регентства». На верхних уровнях восседал Бидермайер с ар деко, но на Самой Центральной Полке, между мозаиками Равенны и Тицианом стоял он — огромный томина с простым названием «Лес». Speaking about priorities! Не забывай, что ты в Англии, дружок.

Я и не забыла. Откопала четвертое издание книги писателя-путешественника Вильяма Альфреда Дутта, “The Norfolk Broads” (1930) — четыреста страниц незамутненной радости от норфолкских болот и трясин в описаниях, иллюстрациях и картах. Мне кажется, и ГФЛ, и Блок одобрили бы мой выбор: эту вечность болот я уже полюбила.