Вчерашняя поездка в Оксборо Холл, маленький замок посреди норфолкских лугов, получилась необыкновенно занимательной: я и вообще люблю посещать местные не самые знаменитые достопримечательности (а ими Англия утыкана, как булка изюмом) и бродить по ним до одури.
Оксборо Холл, родовое поместье семьи Бедингфелд (баронеты-роялисты были сподвижниками короля Карла 1) — замок-мини-крепость с крошечным рвом, затянутым ряской: в чистой воде кувыркаются мелкие рыбешки и плавают лебеди. Замок уже не в собственности Бедингфелдов (им владеет музейная благотворительная организация National Trust), но Бедингфелдам принадлежит католическая часовня, где до сих пор служатся мессы: тогда часовня закрывается для посетителей. Некоторые предметы из постоянной экспозиции замка сейчас находятся в Норидже на выставке, посвященной другому известному норфолскому семейству, Пастонам: с ними Бедингфелды соединились на излете, когда их род пришел в упадок, и баронеты отчаянно нуждались в деньгах. Наследница Пастонов Маргарет принесла в семью деньги и проблемы: быть католиком в пост-реформаторской Англии было нелегко.
Оксборо Холл похож сразу же на все родовые английские гнезда (Одли Энд в Эссексе, аббатство Англси в Кембриджшире) — портреты баронетов Бедингфелд вначале в тюдоровских костюмах, затем в камзолах эпохи Стюартов, позже в напудренных париках времен королевы Анны, в платьях Регентства, в викторианских и эдвардианских одеждах на дагерротипах — и, наконец, на фото 20-40-х гг. (Брайдсхед и нервные герои Во). На всех какое-то общее выражение проницательного покоя, взглянешь — и уверуешь в переселение душ.
В каждом зале неизменные волонтеры — историки-энтузиасты, мягко подсовывающие тебе под руку альбом с перечнем картин на стенах («вот это оригиналы, а те — современные копии 19 в.», снова это трогательное представление о викторианстве как о «только вчера»), самые разные люди, от эмоциональной француженки с фламандской фамилией и — уже — норфолкским диалектом, пожилого американца (по словам Л., его акцент откуда-то из Иллинойса), дамы-пианистки с шотландской фамилией, которая играла Скарлатти, а потом Рахманинова (сделала Марине подарок), и заканчивая татуированным дяденькой лет пятидесяти, увлеченно рассказывавшем о гобеленах на стенах одной из опочивален. Все они разные и все такие английские, зачарованные стариной, ставшей для них частью повседневности.
На фото, которые запощу в следующем апдейте — средневековые витражи из часовни (удивительно, как они пережили Реформацию, но пережили).
No comments :
Post a Comment