По срочному делу пришлось сегодня поехать в Царицыно, с севера на юг. Сопротивление вмиг нахлынувшей неприязни к месту было сильным: в какой-то момент, пока выходила из вагона и поднималась по лестнице, поймала себя на мысли, что подкатившее к горлу отвращение может как-то проявиться и внешне. Не то, чтобы меня беспокоила реакция окружающих — в конце концов, кому какое дело до чужих меланхолических пароксизмов, — но не хотелось выходить из отстраненного состояния; отчего-то вспомнился обкурившийся Чебурашка из древнего мульта времен диалапного инета и его напрасные усилия выглядеть норм («Ааа! Крокодил в ванной!»).
Ну да это все лирика.
Царицынский пейзаж, все такой же индустриально-гулкий, рытвинный и серый, несмотря на свежей снежный день, шлепнулся на плечи, как слетевшая со старого бетонного балкона заскорузлая половая тряпка. Какое облегчение оттуда снова уехать. Какое облегчение.
***
Метро посвежело и замигало новыми лампочками, а дублирующий названия станций английский голос говорит на странной версии мидатлантика. Много красивой равнодушной молодежи с телефонами всех размеров и видов (почему-то вспомнила Шанхай), нет рекламы, больше пустоты и пространств.
***
Маленький мальчонка (5 лет) принес рисунок прабабушке (93 года):
— Смотри, Дэдпул, смотри!
Прабабушка:
— Дед Пуля? Ишь ты, а выглядит как молодой!
***
Блять, как же я хочу домой.
No comments :
Post a Comment