Вчера вечером узнала, что умерла жена СА, Паола. Ужасно. Я помню, как мы познакомились: это было незадолго до моей защиты, я поехала к СА домой — нужно было вернуть какие-то книги, кажется, или привезти кусок текста на окончательную правку, уже не помню — и там я застала Паолу. Черноволосая, худая, в пестрой юбке, она говорила с приятным музыкальным акцентом (я потом слышала его и у других венгров, долго живущих в России), чуть растягивая слова — да-да, я о вас знаю, Лена, не волнуйтесь, всё у вас будет хорошо, защититесь. У неё был и вообще очень певучий голос, который действовал умиротворяюще. Потом они часто приезжали в гости к отцу, где мы и встречались — Паола рассказывала о своих детстве и юности, о Будапеште, о том, как приехала в Москву к СА, о детях, о работе в Венгерском Культурном центре на Поварской...

И вот теперь её нет. Я знала, что она болела, но, как всегда бывает в таких случаях, не хотела верить в плохой прогноз, надеялась, что она поправится. Этого не случилось. Она была удивительно хорошей.

Светлая ей память.