Об обэриутском праксисе хоррора как перформативном переживании; я снова вспомнила мистерию Введенского «Потец»: она сюда так и просится в качестве наглядной иллюстрации.

«И если о «Разговорах» написано много, эссе «Исследование ужаса» и «О телесном сочетании» хоть и являются концентратом мысли Липавского, занимают специалистов чуть меньше, и от противного они интересуют гораздо больше. Заглавный текст, занимающий неполные 30 страниц и от этого не теряющий занимательности, исследует формы и причины страха. Базовым природным страхом Липавскому видится «боязнь неконцентрированной жизни». Почему человека отторгает слизь, почему пугают сегментированные насекомые или расчлененные тела? Все дело в том, что они лишены целостности, а значит, не поддаются осмыслению. Ужас по Липавскому — это утрата (само)идентификации, целостности, структуры. Этот, казалось бы, философский тезис видится самым политизированным высказыванием Липавского — живущий в репрессивном режиме, именно его писатель делает источником первичного ужаса». ©