Я была в Кромере уже четыре раза*, и нынешняя поездка получилась самой долгой (шутка ли, целая неделя), и все равно мне кажется, что это капля в море, мы ничего не успели (что именно мы должны были успеть, всегда остается за скобками волшебного «ничего», но тем не менее), а вот уже сидим в поезде «Шерингем-Норидж», следующем со всеми остановками, и наше путешествие снова стало июльской историей.
Последние полдня в Кромере (мы всегда уезжаем дневным поездом между двумя и тремя пополудни) — это быстрый сбор чемодана (зная свою рассеянность, все готовлю с вечера, когда мы возвращаемся с прогулки по пирсу и пляжу: в прилив вода полностью скрывает волнорезы, и мы бродим у самой кромки, где песок резко обрывается и начинается полоса гладкой гальки, которая немного переливается в лунной дорожке), выписка из гостиницы (оставляем багаж в маленькой эдвардианской столовой, примыкающей к основному холлу) и идем бродить по городу, стараясь удержать в памяти время возвращения за вещами (ставим напоминалку в телефоне).
На этот раз все было и так и не так: из-за ковида хозяева отеля, чудесные Шон с Мартином (кажется, они супружеская пара, выкупившая «Вирджинию Курт» у старых хозяев: видимо, те, прежние, вышли на пенсию) накормили нас завтраком, а потом дали ключ от входа, чтоб мы смогли вернуться за сумками в любое удобное время — из-за карантина лобби отеля функционирует только в ограниченные часы, а в остальное время у посетителей неограниченная свобода (плюс разумная осторожность и антисептик).
Мы ушли в центр: как и в день приезда, начался мелкий дождь, который все усиливался, но был он теплым и приятным, и чувство печальной нежности к городу ощущалось все острее.
Заглянули в нашу любимую худгалерею на Черч стрит, чтоб поглядеть на новые картины местных норфолкских художников и, в особенности, на графику, акарели и гуаши моей любимой маринистки Сары Макменеми (два года назад мы купили тут одну из ее работ, и теперь каждый раз, как я останавливаю на ней свой взгляд, сразу переношусь на кромерский берег) — увидели пейзажи Оверстранда и Мандесли, Кромера и Нориджа, и весь Норфолк был как на ладони.
Долго сидели в кафе — крабовый бейгл, двойной эспрессо, кусок морковного торта с мускатным ароматом на двоих (гулять так гулять) и социально-дистанцированный в соответствии с новыми правилами соседский песик, который щурился в нашу сторону, тщательно втягивая ноздрями съедобный воздух.
На море снова был сильный отлив, и отмель выглядела внутренностью гигантской раковины: куда-то внезапно подевались огромные хищные чайки, и вместо них летали над потускневшей от дождя волной черноголовые мелкие и почти беззвучные особи.
Это только кажется, что около воды время делается вязким и тягучим как патока: нет, в день отъезда оно уплотняется, и часы превращаются в минуты. С прохладного влажного песка мы переместились на мостовую, чтоб через полчаса обнаружить себя в вагоне, и следующая станция Ховтон-Роксам, не забудьте поправить ваши маски. В Кромер нельзя не вернуться.
_____________________
*Фейковый старожил, одним словом; Л. шутит, что с кромерскими заметками в тутти-шмутти формате мне пора в их турбюро около вокзала — авось возьмут если не в штат, то хоть по временному договору, на что я машу руками и говорю, что таких, как я, умельцев везде пруд пруди — зачем им еще один
No comments :
Post a Comment