Дорис в Кембридже

Между тем, шторм с певучим именем Дорис — бабетты/платья в цветочек, шестидесятые, Moonglow, Perhaps, perhaps, perhaps, изобретатели ураганных имен знают толк в нужных коннотациях, — с самого утра носился по Кембриджу с резкими порывами. Викторианские стекла дома дрожали, и их слегка волнистая поверхность будто еще сильнее исказилась, и сквозь нее было видно, как гнутся ветви у терновника и с сумасшедшей скоростью волчком вертится разноцветный, слегка поблекший от сезонных непогод спиннер-воздушный шар. Кот разлегся у окна, подпер чернобурковым боком кофемашину и внимательно вглядывался вглубь сада, где в траве, среди потрепанных мокрых микроирисов перекатывалась в разные стороны каменная позеленевшая от сырости лягушка: выйти на улицу отказался.

В новостях ВВС дикторы озабоченными голосами передают штормовые сводки — Дорис в северной Шотландии, там снежная буря, перешедшая в слякоть, Дорис в Портсмуте, Дорис в Блэкпуле, гнет к земле фонари, взбивает морскую пену на набережной, и хлопья облепляют журналистку с микрофоном, она почти невозмутимо отплевывается мокрой челкой и держит эфир (девушка-сурдопереводчица жестикулирует с особенной тревогой в лице).

Вышла по делам. «Брррргхыыыыы!» — проревела мне в ухо Дорис, ухнула мне в физиономию и на всякий случай уронила пару пластиковых стульев у Costa Сoffee. Два раза мне объяснять не нужно: я поспешно натянула на голову капюшон, сдержанно радуясь удобству юбок кринолин в любую погоду вполне вменяемой ветронепроницаемости моей хлипкой ветровки. Короткими перебежками добежала до моста, соединяющего Leisure с остальной Хиллз роуд: Дорис успела поднять в воздух пакет из Теско и вполне добродушно приземлить его на голову озабоченной китаянки. Китаянка щедрого порыва не оценила и сбросила дорисов дар на мостовую; ее обогнали две школьницы с велосипедами — простоволосые, они пригибались к земле, их велики скрипели, а Дорис с радостью трепала, колотила и запутывала их волосы: девочкам было все равно, они только прикрывали слезящиеся от ветра глаза и спокойно болтали.

Я добрела почти до конца моста, когда Дорис стало скучно: небо взвизгнуло от ветра, и воздушная волна чуть не сбила с ног. «Едрить твою налево! Ничего себе, какой порыв!» — подумала я и кое-как все-таки добралась до центра. 

Вернулась домой с ощущением, что пробежала марафон (ну, или половину). Дорис, впрочем, тоже уже ослабела и почти утихла.