Перечитала вчера «Голубое сало» (не спрашивайте). При том, что чтение Сорокина по-прежнему доставляет удовольствие, не могу не признать, что, в отличие от более поздних «Льда» (трилогии) и «Сахарного Кремля» (сборника рассказов), онтологически роман все же ощущается как слегка устаревший. В нем очень чувствуется привязка к концу девяностых, с их влюбленностью в отчаянную карнавализацию и сытый гламур, над которым все иронично посмеивались, но которые так же активно и воспевали, в очарованность психоактивными веществами (сорокинскую постмодерную поэтику принято сравнивать с Жене, но триада «Уэльбек-Бегдебер-Сорокин» как доминирующая в поп-лите миллениумного fin de siècle, в общем, вырисовывается сама собой), в буквалистскую стилистику (распредмечивание кондовых корифеев русской литературы и пародирование бесчисленных совписов, невероятно смешные, все ж слишком бьют в лоб). 

Что в романе по-настоящему ценно — это прекрасная сай-файная эпистолярная первая часть, с псевдокитайскими вкраплениями и безупречно выстроенной картинкой будущего в духе агамбеновской медиальности, в которой homo sacer отчужден, прежде всего, от себя.