Рыжее небо и темно-медное солнце с луной, изменившие свой привычный цвет из-за бушующего у берегов Британии шторма Офелия, превратили Кембридж в декорации к любой лавкрафтианской новелле: такого города — освещенного странным неестественным светом, молчаливого (все птицы смолкли и куда-то исчезли еще рано утром) и зловещего — я за все время жизни здесь не припомню. На металлоконструкциях около итальянского ресторана De Luca билась от ветра привязанная бумажная чайка: смотреть на нее было жутко, и казалось, что все это происходит во сне. Л. вспомнил «Макбета»:
It will have blood; they say, blood will have blood:
Stones have been known to move and trees to speak;
Augurs and understood relations have
By magot-pies and choughs and rooks brought forth
The secret'st man of blood.
(photo credit: Martin Bond © A Cambridge Diary)
No comments :
Post a Comment